Наравне с варикозными венами и раздавшейся талией снижение мозговой активности, казалось бы, неизбежный риск, грустная участь девушки в положении. Безусловно, многие бездетные люди именно так воспринимают беременных и молодых матерей. Когда исследователи демонстрировали интервьюируемым несколько видеозаписей с участием женщины в ряде рабочих ситуаций (один и тот же человек, одна и та же должность, но в некоторых сценах героиня ролика появлялась с накладным животом, создающим впечатление, что она в положении), «беременная» оценивалась как менее компетентная и менее квалифицированная для карьерного роста. Мы, матери, также никак не боремся с этим предубеждением. «Материнство головного мозга!» — вот наше алиби, когда нам доведется ляпнуть какую-то нелепицу. «Часть разума покинет тебя вместе с плацентой», — поведала мне одна подруга еще в начале беременности.

Хор пессимистов не всегда звучал так громко. Выражение «материнство головного мозга» возникло относительно недавно: после того, как в 1960-х на рынок труда хлынул поток женщин. В результате этой перемены нас стали разглядывать куда пристальнее — и сами матери теперь гораздо пристрастнее к себе. Сегодня почти три четверти женщин с детьми в возрасте от года и старше работают вне дома, часто занимая должности, где нельзя расслабляться, и в результате многие из нас вынуждены постоянно отслеживать изменения собственной мыслительной активности. Более того, не только труд заставляет нас быть в тонусе; растить детей в наше время, в условиях избытка информации и яростных споров по поводу практически любого аспекта родительства, — о, сколько решений и с какой скоростью приходится нам принимать!

Вряд ли многие мамы поспорят с тем, что дети требуют от нас постоянного напряжения умственных способностей. Гормональные всплески, недостаток сна, предрассудки начальства, отупляющая уборка дома, бесконечные детские песенки, все это — наша плата за материнство. Несмотря на заметный прогресс в данной области, мужчины до сих пор не делят с нами ношу поровну, мы оказываемся в эдакой гендерной ловушке. Более того, радикальные феминистки еще больше усугубляют ситуацию. Та же страстная риторика, что некогда воодушевила девушек, позволила им набраться смелости и взять штурмом недоступный ранее рынок труда, создала чудовищный образ «материнства головного мозга» для сегодняшних женщин (и я не исключение), в ту пору — девочек на пороге совершеннолетия. В 1963 году в книге «Загадка женственности» Бетти Фридан сравнила домохозяек с «ходячими трупами». Она называла их «зависимыми, пассивными, инфантильными; они отказались от взрослого отношения к жизни и ограничились существованием на уровне еды и вещей. Работа, которую выполняют домохозяйки, не требует способностей взрослого человека; она бесконечна, монотонна, неблагодарна».

Несколько лет спустя любители кино и беллетристики познакомятся с воплощением Фридановской тупой мамаши — взбалмошной, беспрерывно глотающей таблетки героиней книги, получившей злободневное название «Дневник безумной домохозяйки».

Началось новое столетие, но обесценивающие высказывания не остались в прошлом. Этот рефрен до сих пор озвучивают отдельные люди и (с поразительно частотой) массмедиа. «Любой, кто говорит вам, что рождение ребенка не уничтожит вашу жизнь окончательно и бесповоротно, лжет», — размышляет Джулиет Эпплбаум, героиня романа «Преступления в детской», который написала бывшая общественная защитница Эйлет Уолдман. Она отказывается от карьеры, чтобы сидеть дома с новорожденной дочерью. «Все изменится. Ваши отношения разрушатся. Вы станете развалиной. Ваши силы истощатся. И вы станете бестолковой. Глупой. Тупой. Беременность и кормление превратят вас в дуру. Это доказанный, научный факт». Как мы убедимся, это далеко не так. Но подобные высказывания очень неприятно читать, если тебе случилось оказаться матерью. Настолько же удручающее впечатление производят самоуничижительные размышления колумнистки Newsweek Анны Куиндлен о собственном материнстве: «Мои яичники будто бы захватили мой мозг. Прошло меньше года, и младенец поработил все остальное. Не сказать, чтобы мозг справился блестяще, особенно когда я по прошествии менее чем двух лет добавила к малышу еще одного, а очень скоро родится и третий».

За эти годы — мелочь, не заслуживающая упоминания, — Анна получила Пулитцеровскую премию за комментарий для The New York Times, а также издала несколько успешных романов и самоучителей. Не так уж мало для матери троих детей. Но по какой-то причине Куиндлен чувствует себя обязанной убеждать читателей, что материнство притупило ее интеллект.

Возможно, это лишь реверанс в сторону общественного мнения. Социологические опросы последних десятилетий показывают, что люди в целом испытывают все меньшее удовлетворение от процесса выращивания потомства. Эта тенденция, безусловно, связана с ценой, которую мы платим (или нам кажется, что платим) за родительство. Жалобы на то, что сделали дети с нашими финансами, настроением, бедрами и мозгом, — модная тема для обсуждения на вечеринках и излюбленный сюжет современных книг.

Мы шутим: старость — наследство, которое достается нам от детей. Но экзистенциальный страх, пронизывающий современное родительство, — серьезная вещь. Без сомнения, это одна из причин, почему так много женщин откладывают материнство практически до начала менопаузы.