Как правило, большинство людей, не имеющих прямого отношения к медицине, знает немного об этом понятии. Если позадавать этот вопрос на улице, то можно услышать самые разные, а порой – и совершенно немыслимые трактовки этого слова: от "отделения для умирающих больных" до "основного занятия главного героя фильма "Реаниматор".

Далеко не все могут правильно произнести или написать это слово. Мне приходилось встречать различные вариации: "ринимация", "ренимация", и даже "рюминация"(!)

Итак смысл слова. Меня учили, что реанимация (от латинских корней re- буквально "возобновление чего-либо", и anima – "жизненная сила, жизнь") – это комплекс мероприятий по оживлению организма, а не больничное отделение хосписного типа (hospys – медицинское учреждение для тяжёлых, неизлечимых (умирающих вследствие основного заболевания больных; в нашей стране практически не распространены). Кстати: то, что раньше называлось отделениями реанимации, или реаниматологии, теперь имеет более правильное название, отражающее специфику лечения: Отделения Интенсивной Терапии (ОИТ). Именно интенсивной, а не "вялотекущей", "эпизодической", "рутинной", "гомеопатической", "лучевой", или "мануальной"! Ну, и разумеется – терапии, а не диагностики, хирургии, или, к примеру – акушерства.

Я отнюдь не хочу обидеть уважаемых коллег всех перечисленных специальностей, или преуменьшить значение их рода деятельности в нашей медицине. Ещё раз хочу подчеркнуть - цель данной статьи: формирование правильного представления об интенсивной терапии и анестезиологии у людей, не сталкивавшихся с этими понятиями.

Понятие "интенсивная терапия" – не просто "усиленное, углублённое лечение", а множество приёмов и методов оказания помощи пациентам, состояние которых не просто тяжёлое, или крайне тяжёлое, а может привести к смерти человека.

Опыт мировой медицины показал, что своевременная и адекватная помощь при неотложных состояниях во многих (но, к сожалению, далеко не во всех) случаях оправданы последующим восстановлением здоровья и трудоспособности пострадавших людей. Для адекватного лечения жизнеспособных пациентов в угрожающих жизни состояниях и начали организовывать отдельные палаты, а потом и целые отделения в стационарах.

В нашей стране организация и деятельность отделений ИТ регламентирована соответствуюми установками и требованиями Министерства Охраны Здоровья с учётом практической необходимости обеспечения медицинскими кадрами, диагностической и лечебной аппаратурой, требованиями гигиены лечебных учреждений, материальным и медикаментозным обеспечением. Для здравоохранения любой страны затраты ресурсов на одного пациента ОИТ в сутки, как правило, превышают стоимость суточного лечения в любом другом отделении. Это на самом деле так: в отделениях интенсивной терапии на одного больного тратится больше всего электричества, воды, постельного белья, медикаментов и предметов медицинского назначения.

Труд врачей, среднего и младшего медицинского персонала ОИТ – один из самых тяжёлых среди медиков, как физически, так и эмоционально.

Посудите сами: медики поликлиник работают с пациентами только во время визитов (пациента в поликлинику, или медика – на дом к пациенту).

Бригады скорой помощи конечно вынуждены работать в любое время года и суток, в любом месте заболевания (несчастного случая), и, часто – в самых невообразимых условиях. Но их контакт с пациентом длится относительно недолго: стабилизировали, оттранспортировали, передали медикам стационара, и "забыли" – впереди следующий вызов (или пополнение медикаментов на станции скорой помощи).

Специалисты медицинской диагностики могут работать с тяжёлыми больными, но опять-таки: только при проведении своих исследований: провёл исследование, описал, и "расстался" с данным больным.

Значительная часть больных в разных соматических отделениях имеет среднюю степень тяжести, относительно стабильное состояние, и получает лечение по схеме, запланированной на несколько дней вперёд. Большинство пациентов способны самостоятельно принимать пищу; значительная часть – без посторонней помощи (или с помощью соседей по палате, родствеников) могут обеспечить отправление естественных надобностей, провести простейшие гигиенические мероприятия (сплюнуть мокроту, умыться, и т. д.). Практически все больные не имеют нарушений жизненно важных функций, приводящих к смерти в течение нескольких минут (дыхание, сердечная деятельность, сознание). Контроль температуры, артериального давления и частоты сердечных сокращений не чаще 2-х раз в сутки. Контроль ЭКГ, лабораторных показателей и других аппаратно-диагностических данных максимум 1 раз вдень, а зачастую – 1 раз в 4-7 дней. Врач таких пациентов "смотрит" в лучшем случае 2 раза в день. Постовая или манипуляционная медсестра проводит в палатах "у постели больного" максимум 4-6 часов в сутки. Младшая медицинская сестра ("нянечка","санитарка") обязана успевать выполнять свою работу (уборка помещений, общий уход за больными) в стационаре на 20-40 коек.

Тяжёлый труд у медиков оперативных специальностей: хирургов различного профиля, акушеров-гинекологов, операционных сестёр, младших медсестёр операционных. Но практически никто из них не проводит сутки с одними и теми же пациентами. Часто, даже после операции крайне тяжёлого больного, у них бывают перерывы в опреациях, когда можно снять перчатки, расслабиться хотя-бы психологически, или "переключиться" на следующего пациента.

Сколько рабочего времени и сил уходит на непосредственный контакт с пациентом у сотрудников отделений интенсивной терапии? Вы знаете, мне кажется, что по сравнению с трудом выше описанных медиков – гораздо больше.

Во-первых, согласитесь, что пациенты отделений интенсивной терапии, как правило – самые тяжёлые (гипотетически – из жизнеспособных, перспективных для лечения интенсивными методами).

Во-вторых, подумайте, куда могут направляться пациенты из различных отделений стационира. Из профильных соматических отделений существует три "дороги": в случае стабилизации, улучшения состояния, или выздоровления – на выписку; при ухудшении состояния – в то же отделение интенсивной терапии (и то, если есть надежда на улучшение); в случае смерти (как правило, прогнозируемой, например в последней стадии неизлечимого заболевания) – в больничный морг. Подготовка врача-интенсивиста должна быть шире, чем у специалиста любого другого профиля. Разные больные лечатся от своих недугов в различных профильных отделениях, но при непредвиденном ухудшении состояния – "собираются" в отделении интенсивной терапии. Из ОИТ пациенты имеют только два пути: либо обратно в профильное отделение, либо – в ту же "пат.анатомку". Tertium non datur (Третьего не дано). Врачу-интенсивисту некуда переводить своего больного в случае ухудшения. Он, вместе со своим персоналом остаётся у постели пациента до исхода кризиса: либо до стабилизации состояния больного, либо – до его смерти.

В третьих: состояние пациентов ОИТ может существенно меняться в кратчайшие сроки как в сторону улучшения, так и в худшую сторону. "Дополнительные глаза и руки" врача-интенсивиста – средний и младший медперсонал практически не покидают палат с больными. Контроль температуры, артериального давления, частоты сердечных сокращений, частоты дыхания каждому больному проводится не реже 4-6 раз в сутки, а при нестабильной гемодинамике артериальное давление и пульс измеряются каждые 2,5-5 минут(!). План интенсивной терапии расписывается почасово и своевременно корректируется в соответствиями с изменениями состояния пациента. Как правило, разовые и суточные дозы лекарств равны высшим (максимально допустимым). Расход медикаментов в ОИТ на одного пациента в сутки выше, чем в любом другом отделении. Две высоко квалифицированные медсестры-анестезистки обязаны успевать работать с шестью больными ОИТ (2 поста), а ухаживать за шестью лежачими, часто – без сознания, пациентами – одна младшая медсестра. Эти три медработника обязаны успевать делать уйму работы:

- следить за состоянием больных;
- пресекать самоповреждающие действия с их стороны;
- обеспечивать мероприятия по общему уходу (кормить, нередко дробными порциями почасово, через зонд), перестилать, поворачивать на бока пациентов, проводить им вибромассаж грудной клетки, чистить нос, рот, глотку, а нередко и трахею от накапливающейся слизи;
- ставить клизмы, подмывать, менять подгузники больным;
- перекладывать пациентов на каталку и на другую койку, тарнспортировать на исследования в диагностическое отделение и обратно, доставлять больных в наркозе из операционной, перекладывать и транспортировать трупы;
- поддерживать чистоту в палатах и других помещениях отделения, обрабатывать антисептиками все предметы обстановки в палатах, обрабатывать использованные инструменты в соответствии с существующими требованиями. Медсёстры-анестезистки кроме того должны:
- контролировать показатели гемодинамики (температура тела, артериальное давление, частота сердечных сокращений, частота дыхания, при катетеризации центральной вены – ещё и центральное венозное давление) – по режиму, заданному врачом, и внепланово – по просьбе врача;
- уметь обращаться с диагностической аппаратурой (гемодинамическими мониторами, электрокардиографом);
- уметь работать с лечебной аппаратурой (подготовка к работе, обработка после применения и стерилизация аппаратов искусственной вентиляции лёгких, дефибриллятора, инфузоматов – приборов высокоточного дозирования жидких лекарственных средств);
- вести подготовку и оказывать помощь при проведении врачебных манипуляций, реанимационных мероприятиях, проведении общего обезболивания;
- точно и своевременно выполнять врачебные назначения (напоминаю – почасовые!)
.

Нередко врач-интенсивист руководит лечением непосредственно в палате ОИТ, у постели больного, проводит различные лечебные и диагностические манипуляции, ведёт при этом колоссальное количество медицинской документации.

В четвёртых: не меньшую нагрузку несут лаборанты, исследующие при поступлении, и до 6 раз в сутки показатели крови (например, время свёртываемости) и мочи каждому пациенту ОИТ.

В пятых: при наличии в стационаре отделений хирургического профиля, к функциям отделений интенсивной терапии добавляется ещё и анестезиологическое пособие при операциях. Тогда в название ОИТ добавляется буква А (анестезиология): ОАИТ. Почти все знают, что "режут" (на самом деле – оперируют!) хирурги. Но далеко не все знают, что "даёт" (на самом деле – проводит!) наркоз – анастезиолог. И если хирург во время операции сосредоточен только на операционной ране, то за "всего остального пациента" (та же гемодинамика, обеспечение дыхания, контроль сердечной деятельности, мочеотделения, адекватное обезболивание, обеспечение наркотического сна достаточной глубины, расслабления мусулатуры, восстановление потерь жидкости во время операции, и т. д.) – отвечает анестезиолог (как правило – он же врач-интенсивист). По интенсивности информационной нагрузки работа анестезиолога в операционной сравнима с трудом авиадиспетчера крупного аэропорта (так утверждают аналитики). После операции тяжёлому больному хирург может заявить родственикам пациента, снимая перчатки: "Я сделал всё, что мог. Теперь – слово за анестезиологом (интенсивистом)"; спокойно написать протокол операции и пару раз проведать больного в… отделении анестезиологии и интенсивной терапии. Что делает хороший анестезиолог со своими помощниками после наркоза тяжёлому больному? Правильно: не расслабляется, не "переводит стрелки" на хирурга, а ведёт интенсивную терапию тому же пациенту, стабилизирует основные функции организма, борется с шоком, восполняет кровопотерю, ведёт комплексное лечение не только основного хирургического заболевания, но и сопутствующей хронической патологии сердца, лёгких, печени, почек, сосудов – кто чем страдает. Одним словом – выхаживает больного после операции, помогает пережить операционный стресс. Перевод такого больного в профильное отделение – высокая ответственность на совести того же анестезиолога: именно за ним окончательное решение. Анестезиолог может задержать пациента в ОАИТ по клиническим соображениям, а может настаивать на переводе из своего отделения, руководствуясь в первую очередь интересами состояния больного, клинической ситуацией и в соответствии с действующими документами МОЗ.

В шестых: один врач-интенсивист должен успевать вести лечение шести тяжёлых пациентов в ОИТ, контролировать своих подчинённых, обучать их практическим навыкам и обеспечивать консультативную работу в пределах своей клиники, в том числе – быть готовым при необходимости, к проведению реанимационных мероприятий в любом отделении по вызову.

В седьмых: к сожалению, далеко не всегда удаётся предотвратить смерть пациента даже квалифицированным и опытным медикам в условиях самого энерго- и ресурсоёмкого отделения больницы. Люди умирают по разным причинам, от разных заболеваний, и отнюдь не потому, что на последнем этапе лечения кто-то ошибся, или плохо делал свою работу. Часто интенсивист берётся за лечение конкретного тяжёлого пациента, видя его "впервые в жизни", не имея достаточных данных об истории развития заболевания, стадии хронических патологий и оставшихся ресурсах организма, надеясь, что удастся помочь. Не всегда удаётся спасти и пациентов с острыми внезапными жизненными нарушениями.

Сообщение родственикам пациента о его смерти – один из самых тяжёлых моментов в деятельности врача-интенсивиста. Разные люди по-разному переносят страшое известие. Иногда именно врач ОИТ, честно и до конца делавший свою работу, смертельно уставший, подавленный эмоционально, вынужден принимать в лицо последние проклятия обезумевших от горя родных и близких умершего больного.

Согласно одному из директивных документов МОЗ, "Противопоказаниями для госпитализации в отделения интенсивной терапии и палаты интенсивной терапии являются все инкурабельные (неизлечимые) состояния, бесперспективные для клинической ремиссии." Иными словами: интенсивная терапия показана только тем пациентам, которые имеют реальные шансы вылечиться. Думаю, что правильно. Не только с экономической точки зрения. В нашей стране ни один приказ МОЗ, никакой КзоТ не беспокоится о Синдроме Эмоционального Выгорания Медиков. А ведь именно неадекватная госпитализация бесперспективных пациентов в интенсивные отделения, последующие исходы лечения таких больных, и вызывают эмоциональную депрессию медперсонала этих отделений. Сотрудники ОАИТ затрачивают максимум усилий, нервов и здоровья на своей работе. Каждая смерть в ОАИТ кладёт свой тёмный штрих на искреннее, с надеждой, отношение к своей работе. И этот штрих вдвое "длиннее и жирнее", если умирающий госпитализирован в интенсивное отделение без всякой перспективы на выздоровление.

Персонал теряет энтузиазм, а со временем приобретает равнодушие, сначала подсознательно, а потом и сознательно экономя силы на своём бессмысленном, "сизифовом" труде. Впоследствии аналогичное отношение распространяется и на клинически перспективных пациентов. Чем это чревато – подумайте сами.

Совсем другой эффект имеет положительный результат лечения у жизнеспособного пациента. Как правило, такие люди долго помнят персонал ОАИТ, а сотрудники отделения черпают хотя-бы моральные силы для своей работы, так, как их заработная плата совершенно не эквивалентна затрачиваемым усилиям.

Я желаю всем читателям, гостям и пользователям Likar.info крепкого здоровья и благополучия. Берегите себя, своих родных и близких. А если придётся пройти тяжёлые испытания, столкнуться со словами "реанимация", "анестезиология", "интенсивная терапия" помните, что медики-интенсивисты – далеко не всегда хапуги, циники и пьяницы. В своём большинстве – это честные, отзывчивые, но нередко смертельно уставшие, недосыпающие и относительно бедные люди. Уважайте их тяжёлый, и часто неблагодарный труд!

Источник