Идеальных мам не бывает, или что делать с чувством вины?

27 май, 22:26

 

 Должна ли мама «раствориться» в ребенке? У француженок и американок разные ответы на этот вопрос. Памела Друкерман побывала по обе стороны баррикад (пожила в обеих странах) и написала книгу, которая день ото дня набирает популярность. 

 

 А вы испытываете чувство вины, когда занимаетесь своими делами, а не ребенком?

 

 Француженки главным образом облегчают жизнь сами себе. Например, привести ребенка в гости поиграть означает для француженки: оставить его и уйти. (А мои подруги-американки считают, что мама при этом и сама должна торчать в гостях пока малыши играют.) Французы не равнодушны — они практичны. Они знают, что у мам есть и другие дела.

 

 Во Франции есть даже особое слово для тех мамаш, которые целый день возят своих детей из одного кружка в другой: maman-taxi, «мама-такси». И это не комплимент.

 

 

В России самая обсуждаемая книга о воспитании детей вышла в издательстве «Синдбад»

 

Натали, парижский архитектор и мама троих детей, говорит, что специально наняла няню, чтобы с утра в субботу возить малышей по секциям. Тем временем они с мужем идут обедать в ресторан. «Когда я рядом, посвящаю детям сто процентов своего времени. Но если меня нет, значит — нет», — говорит она. Вирджини, мой «консультант по похудению», уверена, что детей нужно оставлять в покое: «Пусть им будет немного скучно дома, но должно же у них быть время для самостоятельных игр!» Дело не в том, что Вирджини и ее подруги не хотят или не могут заниматься детьми. У них высшее образование. Они любят своих малышей. Дома полно книг, их дети посещают уроки тенниса, фехтования, игры на гитаре, пианино и даже рестлинга. Но, как правило, они занимаются чем-то одним. Одна мамочка говорит, что перестала водить детей на внешкольные занятия, потому что они «слишком напрягают». «Напрягают кого?»— спрашиваю я. «Меня, — отвечает она. И поясняет: — Приводишь детей, ждешь час, забираешь, едешь с ними еще куда-то. Если занимаются музыкой, надо заставлять играть по вечерам… Лично мне все это кажется пустой тратой времени. Детям все эти занятия не нужны. У них и так полно школьных заданий и домашних дел. Поиграть можно и дома, к тому же их двое, скучно моим детям уж точно никогда не будет. Каждые выходные мы куда-нибудь выезжаем всей семьей». Меня поражает, насколько отличается повседневная жизнь француженок от нашей из-за разницы в восприятии. Когда у них появляется свободное время, они способны абстрагироваться, расслабиться — и гордятся этим!

 

 «Давайте оставим детей в покое» — этот принцип восходит к Франсуазе Дольто, «святой-покровительнице французских родителей». Она выступала за то, чтобы дети, в безопасной среде предоставленные самим себе, наслаждались полной свободой и познавали мир.

 

 

Сегодня американские мамы тратят больше времени на уход за детьми, чем в 1965 году. Ради этого они жертвуют домашними делами, отдыхом и сном. И все равно им кажется, что они уделяют детям недостаточно времени. В результате возникает глубокое чувство вины. Я убеждаюсь в этом, наведавшись в гости к Эмили, живущей в Атланте с мужем и полуторагодовалой дочкой. Пробыв в обществе Эмили несколько часов, я вдруг понимаю, что за это время уже раз семь услышала: «Я плохая мать». Она повторяет это, уступив просьбам дочери дать ей еще молока, или когда ей не хватает времени прочесть дочке вслух третью книжку, хотя прочла уже две, или когда пытается уложить девочку спать по режиму, или оправдываясь, почему иногда не подходит к малышке, когда та плачет по ночам.

 

 Американские мамы часто произносят фразу — «Я плохая мать». Это как нервный тик.

 

 

Глядя на Эмили, думаю, что эти слова успокаивают ее, несмотря на их негативное значение. Чувство вины для американок — своего рода эмоциональная пошлина, которую они платят за то, что выходят на работу, не покупают экологически чистых овощей или сажают детей перед телевизором, чтобы самим спокойно посидеть в Интернете или приготовить ужин.Если мы испытываем угрызения совести, нам легче решиться на все это. Ведь мы не просто ведем себя эгоистично; мы «заплатили» за свои промахи.

 

Француженки и в этом от нас отличаются. Они тоже порой испытывают искушение поддаться чувству вины. Им так же не хватает времени, и точно так же кажется, что они не справляются со своими обязанностями. Ведь у них не просто маленькие дети — они еще и работают. Разница в том, что для француженок чувство вины — не признак хорошей матери. Напротив, они воспринимают его как нечто нездоровое, неприятное и всячески пытаются от него избавиться. «Угрызения совести — это ловушка», — говорит моя подруга Шерон, литературный агент. Когда они с подружками-француженками встречаются, чтобы выпить по коктейлю, то каждый раз напоминают друг другу, что идеальных мам не существует: «Мы говорим так, чтобы поддержать друг друга».

 

 Стандарты для мам во Франции высоки. Мама здесь должна быть и успешной, и сексуальной, и готовить домашние ужины каждый вечер. Поскольку все это само по себе сложно, француженки не хотят обременять себя еще и чувством вины.

 

 

Моя подруга, журналистка Даниэль — одна из авторов книги «Идеальная мама — это ты» (La mère parfaite, c’est vous) до сих пор вспоминает, как отдала дочь в ясли, когда той было пять месяцев. «Мне было невыносимо оставлять ее там, но, если бы я осталась с ней дома и не вышла на работу, было бы еще хуже», — объясняет она. Даниэль заставила себя пережить это чувство вины и наконец отбросить его. «Да, мы чувствуем себя виноватыми и живем дальше, — сказала она. И добавляет в утешение: — Идеальных мам не существует».

 

 

Еще француженки считают, что матерям не стоит проводить все время с детьми, — и это укрепляет их уверенность в том, что терзаться чувством вины бессмысленно. Если ты не расстаешься с ребенком, то рискуешь задушить его своим вниманием и беспокойством или построить тип отношений, который по-французски называется relation fusionnelle — это когда нужды матери и ребенка слишком тесно переплетаются. Детям — даже младенцам, — нужен свой собственный внутренний мир, без постоянного вмешательства матери.

 

 «Если ребенок — ваша единственная цель в жизни, что ж, ему не позавидуешь, — говорит Даниэль. — Во что превратится его жизнь, если для матери он — единственная радость? Думаю, любой психоаналитик со мной согласится».

 

 

Однако существует риск переборщить с «разделением». Когда  министр юстиции Франции Рашида Дати вышла на работу через пять дней после рождения дочери Зохры, французская пресса выразила единогласное неодобрение. В исследовании, проведенном французским изданием журнала Elle, 42% опрошенных охарактеризовали Дати как «чрезмерно увлеченную карьерой». (Даже то, что она родила в сорок три, была матерью-одиночкой и отказалась обнародовать имя отца, не вызвало столько пересудов.)

 

Когда мы, американцы, говорим о равновесии карьеры и личной жизни, то обычно имеем в виду некое жонглирование, когда пытаешься одновременно разрулить несколько дел, при этом не напортачив слишком сильно ни тут, ни там. Французы тоже говорят о равновесии — l’équilibre. Но для них это совсем другое. Равновесие —это когда ни один аспект твоей жизни не перекрывает другой. Это касается и воспитания детей. Равновесие для французов — как сбалансированный обед с правильным сочетанием белков, углеводов, фруктов, овощей и сладкого. В этом смысле у «карьеристки» Рашиды Дати та же проблема, что у мам-домохозяек: жизнь, в которой слишком силен перевес в одну сторону. Разумеется, для некоторых француженок равновесие — всего лишь идеал. Но утешает мысль о том, что этот идеал где-то да существует. Когда я прошу свою подругу Эстер, работающую полный день, оценить себя как мать, она отвечает просто, без капли нервозности, чем совершенно пленяет меня: «Как правило, я не сомневаюсь в том, хорошая ли я мама, потому что уверена: хорошая».

 

http://www.woman.ru

 


Адрес новости: http://pannochka/show/83763.html



Читайте также: Новости медицины и здоровья NEBOLEY.com.ua