Вы помните слова апостола Павла: “Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла...” и т. д. до ”Любовь никогда не перестанет”? Тем, кто хоть раз столкнулся с таким чистым чувством, очень и очень повезло. Ведь мало в чем мы бываем так эгоистичны и так неразборчивы, как в любви.

Игра на чувствах

Так ли уж беспорочен и невинен человек, который любит другого?

Моя сестра все время жаловалась на своего кавалера: “Знаешь, как раздражает его ревность? Причем ревнует он не к мужчинам, а к тому, что мне хорошо! Уехав в командировку, звонит: “Как дела?” Отвечаю: “Хорошо” — у меня всегда дела идут хорошо. А он устраивает сцену — как может быть все хорошо, когда его нет рядом?!” Ужас в том, что я не только сестру понимаю, но и ее друга. Мне тоже кажется, что у любящих меня людей не может быть ничего хорошего, если я далеко, если мне плохо и я страдаю.

Кто-то из великих писал: “Уж если одинаково любить нельзя, пусть тем, кто любит больше, буду я”. Но в реальном мире, в том, в котором все мы живем, быть идеальным, любящим без претензий не так-то легко. Вот и получается, что все мы шантажируем друг друга. Собой же...

История любви

Корни этой проблемы, как и многих других, кроются в детстве. Это мама нас приучила использовать в любви весь арсенал оружия. Это она говорила: “Ты меня не любишь, потому что плохо учишься” (плохо ешь, плохо себя ведешь, плохо убираешь в комнате), — и мы привыкли, что любовь сродни дубинки. Любишь — будь так добр выносить мусор, терпеть поздние возвращения домой, любовников (любовниц), терпеть вообще все, что тебя раздражает, — потому что ты любишь. Иначе, мол, какая это любовь, если не способен выдержать испытания?

Психологи считают, что любовные террористы ведут себя, как трехлетние дети. До этого возраста малыши еще крайне эгоистичны, неспособны даже предположить, что кто-то может быть занят не ими, единственными. Обычно, если родители дают своему чаду достаточно любви, трехлетки спокойно переключаются на общение со сверстниками, учатся устанавливать границы своей свободы. И подрастая, понимают: как она важна тем, с кем играешь, — не имеет значения, в пасочки в одной песочнице или на одной кухне в игре под названием “брак”. Недолюбленные дети — вот из кого появляются настоящие террористы. Они требуют от партнера то, что недополучили сами, их надо любить, как кормить — за троих: за папу, за маму и за себя самого.

 Знакомые незнакомцы

Уж не знаю, есть ли в психологии любовных отношений свой “хельсинский синдром”, но совершенно точно, что в них эмоционально зависимы не жертвы, а сами террористы. Они пытаются завладеть любимым целиком, иначе жизнь будет лишена смысла, без него они просто не будут “уметь” жить. Не надейтесь даже, что человек, который до брака контролирует вашу косметику, одежду, частоту ваших походов в театр или длину вашей юбки, изменится, как только у него появится печать в паспорте. Как же! И пусть вас не радует то, что он в грош не ставит других женщин — это как раз отличительная черта будущего шантажиста, манипулятора и террориста.

Когда я впервые встретилась с таким, мне казалось, что держу все под контролем. Он был очень ревнив, и поначалу все сцены обыгрывал как доказательство своей любви. Я ему верила. До тех пор, пока он не запер меня дома. В прямом смысле. Сжег все мои деревянные украшения и выбросил в решетку канализации мои часы — они, дескать, привлекали ко мне слишком много внимания. Мужского, разумеется. Вот тогда я задумалась: чего можно ждать от тех, кто говорит, что страстно любит?..

Не верьте сценам раскаяния, огромным букетам и дорогим духам после очередного скандала. Террорист притворяется — особенно если эта тактика работает и в третий, и в десятый раз. Все смотрели фильм “В постели с врагом”? Там как раз об этом — о желании полностью подчинить себе время, чувства, интересы и внимание любимого, не оставив ему ни капельки свободы.

Кто кого

Портрет нарисован. Теперь перейдем к статистике. Так вот, всемирные исследования заверяют, 75 процентов любовных террористов — мужчины, 25 процентов — женщины. Однако! Если посчитать все возможности уловок, притворства, “женский” процент в Украине будет гораздо выше. Вряд ли вы часто слышали о мужчине, угрожающем жене суицидом в случае развода. Игру “Вернись, я все прощу, а если нет — наложу на себя руки” затевают преимущественно женщины. Мы более склонны превращать свои чувства в способ мелкого, но ежедневного шантажа. Головные боли, истерики, слезы, “во что ты меня превратил?”, “мне совершенно нечего надеть!” — вот обыденные женские приемы. Мужчины по мелочам не размениваются: навсегда запомнила историю актрисы Валентины Серовой и писателя Константина Симонова, за чьим романом наблюдал весь Советский Союз. Банальная история: он женат, она — веселая вдова. Это ей посвящены строчки “Жди меня — и я вернусь, только очень жди...”, и от того, как ты будешь ждать, любить, зависит, выживу я или нет. Ни больше и ни меньше. Вот это — нормальный мужской размах. Серова, кстати, дождалась Симонова — тот вернулся с войны здоровехонек. Повезло. А мог же погибнуть. Только представьте, как казнила бы себя тогда актриса — значит, ждала недостаточно верно, если любимый не вернулся живым.

Почему влюбленные требуют от нас невозможного? Почему мы, умные и здравомыслящие, вечно чего-то требуем от любимых? Я сама призываю бойфренда по малейшему поводу: “Мне так плохо, приезжай!” и очень злюсь, если он не бросился по моему первому беспомощному зову. Ведь он не обязан, правда?

http://www.natali.ua