В сущности, магический запрос бывает двух видов: 1) человек сознательно ищет всемогущий объект коим по определению оказывается некий магический персонаж (целитель, ясновидящий, гадалка, гипнотизер, психотерапевт  кодирующий от запоя и проч.), персонаж, мягко говоря, сомнительной профессиональной репутации, 2) пациент, осознавая потребность в психологической помощи, обращается к квалифицированному психологу или психотерапевту, оставаясь, однако, в неведении относительно своей тайной надежды на чудесное, магическое исцеление.

    При этом мне хотелось бы подчеркнуть, что если человек осознает потребность в психологической помощи то это уже хорошо, с точки зрения возможности эту самую психологическую помощь ему оказать: поскольку, и каждый профессиональный психолог это знает, далеко не каждый, кто объективно нуждается в психологической помощи, способен ее принять.

    Запрос на чудесное магическое исцеление, как раз и разоблачает нехватку у пациента психологически значимых для душевной работы внутренних ресурсов. Обращаясь к «магу» человек не только отрицает потребность и необходимость в собственных психологических усилиях, но и пытается обойтись со своим психологическим страданием,  совершенно всемогущим образом, просто пытаясь избавиться от него с помощью «магических» заклинаний. Он хочет только одного – вернуть все на прежнее место, сделать все «как было», восстановить прежнее внутреннее и внешнее состояние. Оправдание такому непродуктивному желанию человек ищет, как правило, в психологической боли и страдании.  «Я страдаю» - это то, что должно обеспечить алиби бездействию и  психической инертности. Логика запроса к магу (или к психологу) здесь проста: «Поскольку я так страдаю и мучаюсь, поскольку эта боль не выносима – пожалуйста, избавьте меня поскорее от моих страданий, чем быстрее, тем лучше; я готов поверить хоть в черта лысого лишь бы мне это помогло».

  Однако грамотный психолог-психотерапевт должен понимать( и донести это понимание до своего клиента ), что психологическая боль обладает важным скрытым потенциалом; и здесь не нужно спешить с тем, чтобы любой ценой избавить пациента от его страданий. Потенциал психологической боли двоякий: во-первых, страдание способно поддерживать мотивацию пациента к психологической проработке своих болезненных переживаний, а во-вторых, страдание всегда имеет свое психологическое значение, свой смысл. И, очень важно открыть этот смысл, проведя, очень нужную, когда-то, по-видимому, невротически задержанную душевную работу.

   Профессиональный психолог как уже было сказано, должен понимать необходимость такой психической проработки душевной боли и помогать своему пациенту такую работу провести. Конечно, когда человек страдает, он особенно уязвим и беспомощен, он особенно зависим в такие моменты от людей в своем окружении. Страдая, он ищет утешения и поддержки и готов доверить свою судьбу тому, кто пообещает скорейшее избавление от страданий. К сожалению часто это заканчивается весьма плачевно. Не чистые на руку «специалисты» готовы исполнить любое желание страдающего и  не всегда способного быть адекватным пациента. «От вас ушел муж (жена), вам нестерпимо больно и вы хотите его вернуть? Нет проблем, мы его вернем. Как? С помощью магии конечно».

   Магия, магия – это как в детстве, когда мы верили в Деда Мороза, хотели раздобыть волшебную палочку чтобы стать  всемогущими и творить чудеса. Мир казался не понятным, заколдованным и населенным сказочными существами то ли добрыми, то ли пугающими.  И очень хотелось самому стать волшебником, в том числе для того, чтобы справиться со своим страхом.

   Как правило, попытка провести такой психологический «фокус» во взрослой жизни ничем хорошим не заканчивается: психологическое страдание возвращается. В результате, человек  психологически травмируется, чувствует себя обманутым. Теряя доверие к специалистам в области душевного здоровья, одновременно, теряет надежду на исцеление.

   Психологическая помощь и психотерапия это, безусловно, не магия. В серьезном психотерапевтическом процессе, рано или поздно, пациент совместно с психотерапевтом  становится способен работать над своими первоначальными, иногда скрытыми, иногда явными, «магическими» ожиданиями относительно  своего психотерапевта и психотерапии в целом. Осознание, что пути психологической трансформации не столько магические и сверхъестественные, сколько человеческие, зависящее от двух людей, которые  находясь рядом друг с другом, способны говорить о чем то действительно важном, касающимся не чего-то запредельного, но того, что происходит между ними – это осознание, если оно приходит, является важным этапом на пути психотерапевтического исцеления

.

   Задача психолога в этом процессе не подыгрывать инфантильному требованию пациента, удовлетворяя попутно свои собственные эгоистические всемогущие желания, но содействовать пробуждению и формированию у пациента собственной здоровой части личности, его собственного «внутреннего целителя» - того ценного психологического ресурса, опираясь на который пациент сможет решать свои проблемы психологическими же средствами. Это будет способствовать развитию у пациента реалистичной оценки своих психологических потенциалов, оценки позитивной, основанной на возросшем чувстве уверенности в понимании себя и возможности управлять своими переживаниями и мыслями.

Источник