Однажды Ирка узнала, что у мужа есть другая женщина. Пришла как-то в четверг тетка старая, что возле соседнего подъезда тощих кошек прикармливает, и сказала заунывным тоном: «Вы вот дома сидите. А ваш муж тайно посещает любо-о-овницу», сделала страшные глаза, написала адресок на бумажке и отшаркалась. Ирка поначалу рассмеялась... А потом вызвала такси. Еще через два часа Ирка потирала неожиданно мокрыми ладонями пульсирующие виски и пыталась прекратить дрожать. Другая женщина была, и они вместе с ее мужем (эту рубашку Ирка гладила сегодня утром, в половине седьмого) выглядели вполне счастливыми. Мир, похрустывая, разламывался на мириады хрустальных кусочков. Они, колкие и болезненные, падали на Ирку, кололи ее в глаза, в затылок, под ребра. Невыносимо жгло где-то в носу, кружилась голова, хотелось воды, мешали идти красноватые мушки внутри зрачков. У Славы - другая женщина, другая любовь, другая жизнь. Он не хотел ее обижать, а она понимала, что вроде и не вправе обижаться. Просто жизнь сложилась так, что ее Славочка встретил другую женщину. Которую полюбил сильнее, чем Ирку. Дрожать Ирка не перестала и на следующий день. - Знаешь, как это все странно осознавать? Живешь ты с человеком, срослась с ним, влилась в него, полурастворилась, что ли. А он, значит, нашел свое счастье... Нет, ну как это можно пережить? И вот говорит он что-то, а голос его звучит как-то на втором плане, вроде через вату... Смотрит на тебя, а кажется, что его взгляд сквозь тебя проходит! И ты роешься в себе, ищешь - где, зачем, почему, за что? Где я была неправа? Что недосмотрела, почему недочувствовала? Как ЭТО могло случиться СО МНОЙ? Ведь я же такая умная, красивая, хорошая! Я целый день следила за Славой и его женщиной. Наверное, ты скажешь, что я злая и завидую, но она какая-то серая... Ну, не то чтобы серая, как тебе сказать. Невыразительная, ненакрашеная, полноватая, в юбке мешковатой. Но походка у нее такая уверенная, лицо спокойное... ак он мог меня поменять на такую! И знаешь, что я думаю? Что если бы я была такой - без макияжа, в неподходящем мне по фигуре тряпье - как она, он бы нашел себе такую, как я сейчас. Такую, которая ходит по салонам, которая бегает через день пять километров, которая не ест после шести, которая разбирается в моде и работает на этой идиотской работе! Он бы нашел меня! И со мной настоящей изменял бы мне воображаемой! - Лично я называю это предательством. Мы жили вместе, мы делили кров и ложе, мы клялись друг другу во всем на свете... Хотя я понимаю, что все это - полный бред. Как можно обещать любить вечно? И как можно верить этим обещаниям? - Думаю, думаю... Ведь все наверняка знают, да точно, уже чего только не говорят! Вот неужели все к этому шло? Как же оно шло, если я этого не видела? Он же вообще не изменился! Пишут о каких-то признаках измены - не было ничего! Я бы еще сто лет прожила в святом неведении! Зачем я тогда туда поехала? А с другой стороны - все равно лучше знать... По крайней мере, хоть не кажусь сама себе идиоткой. - Когда долго-долго живешь с человеком, перестаешь постоянно ощущать любовь. Чувствуешь только единение. Все уходит немножко на другой план - нет, не отступает, наоборот, прочно обосновывается, становится платформой. Сладкая дрожь - знаешь, как в первые дни знакомства, когда случайно касаешься - уходит, но остается тепло от прикосновений. Мысли уже не только о том, как побыстрее остаться вдвоем, мысли о более глобальных вещах. И еще: становится бесконечно страшно, если представляешь, как любимый человек болеет... Или когда он ночью задерживается, а мобильный не отвечает. - Говорят, что от хороших жен не гуляют, - Ирка всегда так странно курила, сжигая сигарету почти до половины, а остаток глотая в одну длинную затяжку. - Это, пожалуй, чепуха. Что такое хорошая жена? Гибрид кухонного автомата с гейшей? Или с психоаналитиком? А, может, все наоборот - хорошие мужья не гуляют? Да и вообще: я склонна думать, что люди - ни плохие, ни хорошие в своей глубинной сущности. Разные они, да и не важно это все вообще. Потому что, в конце концов, люди расходятся не потому, что кто-то оказался слишком плохим, а кто-то - обалденно распрекрасным. Люди расходятся, потому что рвутся нити и сосуды. И сил на восстановление нет. - Как мне быть? Устроить ему скандал или нет? Ждать, пока сам расскажет или подстроить приступ откровенности? Нет, притворяться у меня прекрасно получается - ты что, такая наивность, такая простота. Хотя Славик - тот еще спец. Не видела бы своими глазами, сама себе бы не поверила. Знаешь, я совсем запуталась... Кто же виноват? Как быть? Что было потом? Потом все жили. Жили по-разному: некоторые долго, некоторые счастливо. Некоторые - особенно везучие - жили и долго, и счастливо. А история, возможно, закончилась так... Славочка бросил любовницу. Мало ли, почему - почему-то бросил. Вернулся домой, к жене - так сказать, ментально. Возможно, они и выяснили отношения вслух, а, может, и нет... Какая разница, что изменится? Так и живут они дальше: он - чувствуя вину, она - отгоняя обиду. Славочка - теперь и мусор выносит без напоминаний, и цветы на разные праздники не забывает. И когда знающие подруги спрашивают Ирку, подмечая новые морщинки в уголках рта - ну, как ты? Как живешь? Как ходишь, как спишь, как красишься по утрам? - она говорит: «Спасибо, все ок. Жизнь после измены есть. Проверено». Вам нравится такой конец? А ведь история вполне могла закончиться и так... Славочка раскололся после первого Иркиного всхлипа. Развод они уже оформляли спокойно, улыбаясь, после пошли в креативную кафешку на соседней улице и пили разноцветные коктейли под затасканный тост «За новую жизнь». Тут, наверное, к месту был бы счастливый финал и судьбоносная встреча с молодым олигархом, который возлюбил Ирку превыше миллиардов своих. Наверное, так бы и было, если бы Ирка была ненастоящей, выдуманной Иркой. Но так как она дама вполне реальная и даже живет где-то в районе необъятного Святошина... Мерседес избранника туда не доехал - забуксовал в столетней киевской грязище, заблудился, задохнулся в пробках... А Ирка по-прежнему ходит на работу, на рынок, в магазины. И когда ее спрашивают, проницательно и любопытствующе заглядывая в глаза - ну, как ты? Как живешь? Как ходишь, как спишь, как красишься по утрам? - она говорит: «Спасибо, все ок. Жизнь после развода есть. Проверено». Хотя, пожалуй, у этой истории нет конца. И, наверное, его и не может быть. Все, кто сочувствует Ирке или смеется над ней - все, все они правы. Все они так мудры, так рассудительны, так опытны... И та девочка, которая скажет: «Я никогда не позволю с собой поступать подобным образом!». И тот юноша, который подумает: «Мужчина - охотник, ему нужно постоянно находится в поиске...». Прав тот, неназвавшийся, который скажет: «Сама виновата, потому что дура!» Все правы - те, которые в стороне. До тех пор, пока они в стороне. До тех пор, пока чей-то личный мир не заискрится мириадами колких осколков, пока не зазвенит именно его воздух. Пока не заложит его уши и не вздрогнет окружающая панорама. До тех пор, пока из привилегированного стана наблюдателей человек не передвинется в разряд участников... Тогда вспомните, что концовки не было, сюжет не окончен и все может случиться. Может, ваш вариант окончания будет куда занимательнее, ведь почему бы и нет?