Проблема века, выраженная тезисом  «сильная женщина – слабый мужчина», имеет место не только на нашем, отдельно взятом, постсоветском пространстве. Это общемировая тенденция, обозначенная как маскулинизация женщин и феминизация мужчин . И если для всего мира это проблема семейного конфликта, перенесенного на арену социума, то нам досталось в нагрузку еще и историческое наследие в виде образа великой русской женщины, образа, облетевшего весь мир и проросшего ее бешеной популярностью за бугром.

В самом деле, если олицетворением Китая является мудрец, Дойчланд славен своим солдатом, Альбион аристократом, а Индия аскетом, то Русь-матушка сильна женщинами, называть которых слабым полом несправедливо более чем где-либо. Где-то в литературе мелькала фраза «…нигде никогда не бывало, да нигде и не может быть женского образа чище, проще, задушевнее, величавее и прекраснее» (это об образе русской женщины). Она, собственно, является высочайшим достижением русскости.

Национальным характером генетически заложено в этой мудрой силушке нести святую миссию ангела-хранителя мужчины. А если учесть, что искони русское «любить» означает «жалеть», а неотъемлемой составляющей красоты по-русски является очарование сострадания, благодаря которому ее любовь к мужчине всегда немного материнская (эдакое «пригреть горемыку»), то налицо мезальянс – великая женщина плюс непутевый мужчина. Вот и выходит, что вовсе дело не в маскулинизации Василисы, и никакая феминизация Балды или Емели тут ни при чем. Просто, никогда они не были парой.

Вместе с тем всему мужскому миру планеты отлично известно, что нет на земле женщины, которая лучше русской умеет одновременно быть матерью, возлюбленной и спутницей. Список ее достоинств невероятно долог. Она подобна англичанке по жажде женской свободы без трансформации в "синий чулок", с француженкой ее роднит тонкий вкус и интуитивная элегантность, но без патологической зависимости от вещей, она добродетельна не менее немецкой фрау, но без ограничения своих интересов детьми и кухней, и словно пылкая итальянка она обладает мощным материнским инстинктом, но без животного огрубления этой любви.

Плюс особые славянские мягкость и грация, позволяющие ей неподражаемо женственно  реализовать  пусть даже и ставший суровым нрав. Такой национальный бонус мы получили от далеких праматерей для решения проблемы целостности мужского и женского начала, присутствующих в каждой из нас. Сейчас это называется андрогинизацией (объединение в человеке мужских и женских черт вне зависимости от биологического пола) и является тенденцией, параллельной вышеупомянутой феминизации мужчин и маскулинизации женщин. Фокус андрогинности в том, что он снимает ограниченность гендерных ролей, снижая внутренние конфликты. Ибо в поперечном сечении пресловутая проблема века – не более, чем ролевая игра жестко зафиксированной пары «сильная женщина – слабый мужчина», в которой один игрок необходим и достаточен для другого.

Корень зла в стереотипах, где традиции диктуют мужчине быть олицетворением силы, рациональности и сдержанности, а от женщины требуют слабости, мягкости и повышенной эмоциональности. Стереотипы эти давно не актуальны и изжили себя, но на бытовом психологическом уровне подобные рудименты весьма живучи.  Их последнее достижение – прорастание сквозь феминистское движение в виде формирования новых стандартов, создающих  новые проблемы и новые роли.

Правда в том, что если роль «сильной женщины»  избрана в качестве формы  протеста мужскому лидерству и агрессии, то ни к какой личностной гармонии это не ведет. Это всего лишь контрсценарий,  идущий вразрез с привычной установкой «сильный мужчина – слабая женщина», диктующий прямо противоположную манеру поведения. На первый взгляд такой разворот на 180 градусов кажется альтернативой, но на самом деле это тот же порочный круг несвободы, всего лишь подменяющий одно ограничение другим.  Ибо в этом противостоянии бойцы устойчивы лишь в парном поединке и партнером такой железной леди может оказаться только «слабый мужчина».

За что боролись? К непосильному возу рабочих обязанностей и ведения домашнего хозяйства  прибавляется еще и роль «главы семьи », что усложняет и без того нелегкую жизнь женщины. А ведь хочется настоящих мужчин в окружении, но никто из них своего лидерства под каблук не положит. Налицо имеем два расклада: либо сильные мужчины обходят стороной сильных женщин по причине отсутствия очаровательной нежной слабости либо сильная женщина сама сильного мужчину побаивается, как потенциальную угрозу своей устойчивой позиции. Остаются слабые и подчиняемые, а это мина замедленного действия или внутренний конфликт.

А вот та самая, сильная физически и духовно, мудрая и жертвенная, успешная, светлая и исконно русская в эти игры не играет. Ей удается совместить в себе все любезные мужскому  сердцу качества с развитым интеллектом, с ориентацией на успех без стремления господствовать над мужчиной. Ведь истинное превосходство ни в доказательствах, ни аргументах не нуждается. На том стоим, и стоять будем.

Инф.ulady.ru